Бегство США из Афганистана. Что дальше…..

[tikhon]

Посольство России в Кабуле сообщило, что Президент Афганистана Гани сбежал из страны с огромными суммами денег


Президент Афганистана Ашраф Гани убегал из страны вместе с машинами, набитыми деньгами, утверждают собеседники РИА Новости в российском посольстве в Кабуле.
По их словам, суммы были настолько большие, что не помещались в вертолет. Часть средств осталась в аэропорту.

15 августа боевики радикального движения «Талибан» (запрещено в РФ) вошли в столицу Кабул и объявили, что держат под контролем территорию Афганистана. Талибам удалось за пару недель подчинить большую часть страны, уже утром 15 августа они контролировали все погранпосты исламской республики.

Президент Ашраф Гани сразу же покинул страну, объяснив это стремлением избежать кровопролития. По некоторым данным, политик отправился с супругой Рулой и двумя советниками в Узбекистан. Данную информацию также подтвердил личный охранник Гани. До этого различные источники сообщали о том, что президент улетел в Оман или Таджикистан.

[tikhon]

Трамп назвал ситуацию в Афганистане "одним из величайших поражений США"
Экс-президент Трамп назвал действия Байдена в Афганистане "одним из величайших поражений Америки"
Бывший президент США Дональд Трамп назвал события в Афганистане, где боевики движения "Талибан"* взяли под контроль страну и вошли в столицу, одним из самых больших поражений в истории Америки.
"Что Байден сделал с Афганистаном, легендарно. Это станет одним из величайших поражений в истории Америки", - говорится в заявлении Трампа.

Экс-президент выразил мнение, что действующему главе государства Джо Байдену следует "с позором уйти в отставку". "Это (отставка - ред.) не должно быть таким уж большим делом, потому что он с самого начала не был избран законно", - добавил политик.
Ситуация в Афганистане особенно обострилась в последние недели, с наступлением талибов на крупные города. В воскресенье "Талибан"* занял афганскую столицу. Президент страны Ашраф Гани подал в отставку и покинул страну.
В ночь на понедельник официальный представитель политофиса "Талибана"* Мухаммед Наим заявил, что 20-летняя война в Афганистане окончена.

[tikhon]

Талибы (движение "Талибан" признано в России террористическим и запрещено) взяли под охрану внешний периметр российского посольства в Кабуле, сообщил

"Талибы завтра с послом будут обговаривать детали на более долгосрочную перспективу", .

"У нас есть посольство, оно относительно большое, в любом случае это около 100 человек. Часть наших сотрудников будет отправлена в отпуска или эвакуирована каким-то иным образом просто так, чтобы не создавать слишком большое количество присутствия", - рассказал спецпредставитель.

По его словам, посол Дмитрий Жирнов находится на связи с руководством "Талибана".

17 августа посол "встречается с координатором от руководства талибов по обеспечению безопасности, в том числе и нашего посольства" и обговорит с ним "все детали, каким образом они будут обеспечивать внешнюю охрану и безопасность нашего дипломатического представительства".

Захват Кабула талибами стал для России своего рода неожиданностью, отметил дипломат.

"Мы исходили из того понимания, что афганская армия, какая бы он не была, все-таки будет еще какое-то время оказывать сопротивление. Но видимо мы были слишком оптимистичны в оценке качества подготовленных американцами и натовцами вооруженных сил. Они все побросали при первом выстреле", - сказал он.

По его словам, в Москве сомневаются, что власть перешла к талибам в результате их договоренностей с США.

"Я думаю, авторы таких придумок пытаются каким-то образом оправдать провал американцев в Афганистане и подать дело, что это спланированная акция", - сказал дипломат.

Он также сказал, что Москва не будет спешить с признанием талибов.

"С этим никто никуда спешить не собирается. Признание или непризнание будет зависеть от поведения новых властей. Мы будем внимательно смотреть, насколько ответственно они будут управлять страной в ближайшее время, и по итогам российское руководство сделает необходимые выводы", - сказал Кабулов.

При этом в Москве не опасаются, что талибы превратятся в новую инкарнацию "Исламского государства" (ИГ, группировка признана в России террористической и запрещена): "Я видел на практике, как эти самые талибы, в отличие от американцев, всего НАТО, включая сбежавшее афганское правительство, воевали с ИГИЛ, и воевали беспощадно".

15 августа талибы захватили Кабул, до этого они быстро взяли под контроль остальную территорию Афганистана. Президент страны Ашраф Гани подал в отставку и бежал.



Лавров и талибы

[tikhon]

Американские военные стреляли в воздух в аэропорту Кабула из-за толпы на взлетной полосе

«Мне очень страшно, они много стреляют в воздух»,— сказал собеседник агентства. По его словам, афганцы вышли на взлетную полосу в надежде успеть на рейс из страны.

По информации СМИ, аэропорт Кабула остается единственным объектом в столице Афганистана, который контролируют американская армия и ее союзники. Накануне движение «Талибан» (признано террористическим и запрещено в РФ) захватило город. В аэропорту производится эвакуация иностранцев, а также афганцев, которые хотят уехать из страны. США вывезли весь состав посольства в аэропорт.




Так уже было, вот так же Американцы бежали из Вьетнама

Американцы официально вышли из войны во Вьетнаме в 1973-м, после подписания Парижских соглашений о прекращении войны и восстановлении мира. Дальше была ставка на «вьетнамизацию», армия Северного Вьетнама должна неминуемо пасть под натиском прекрасно оснащенной американской боевой техникой армии Вьетнама Южного. Впрочем, мало-мальски разумные офицеры в Пентагоне никогда не считали своих союзников некоей боеспособной силой. Падение Сайгона было предсказуемой неожиданностью, иначе не скажешь.
Все американские президенты, начинавшие и продолжавшие войну, равно как их крупнокалиберные соотечественники-политики, всегда делали акцент на своем нежелании втягивать в нее Соединенные Штаты. У американцев должно было сложиться впечатление, будто ответ на вопрос о будущем Вьетнама – это вопрос жизни и смерти страны, в которой они сами живут. В 1961-м Джон Кеннеди объяснял, что для завоевания доверия властью лучше всего подходит именно Вьетнам.
Сенатор Барри Голдуотер, прежде чем предложить сбросить на Северный Вьетнам ядерную бомбу, выступал на тему «возвращения Америке мирового лидерства».
Президент Линдон Джонсон вслух размышлял о «сражении за свободу». Ричард Никсон был уверен, что «Северный Вьетнам не способен победить или унизить Соединенные Штаты». И даже после падения Сайгона президент Джеральд Форд объявил: «Сегодня Америка снова способна гордиться, как она это делала до Вьетнама. Эти события, какими бы трагическим они ни были, не знаменуют собой ни конца мира, ни конца мирового лидерства Америки».
Слов было много, в них долгое время топили истину. «Вьетнам» в Соединенных Штатах стал именем нарицательным.
19 апреля 1975 года посол Мартин отправил в Вашингтон секретное донесение, в котором описал безнадежное положение марионеточной республики: «Войска противника, более мощные, чем правительственные силы, со всех сторон подходят к Сайгону и имеют возможность в течение одной или двух недель окружить и изолировать город. Хотя правительство (!) может усилить группировку на одном или двух направлениях, отозвав войска из районов Кантхо или Митхо в дельте Меконга, но это ничего не даст, кроме продления существования Сайгона еще примерно на неделю, так как противник имеет возможность почти сразу же уничтожить эти подкрепления своими гораздо более мощными силами».
Из Дананга, Куинёна, Нячанга и других городов американцы бежали гораздо раньше и быстрее, чем марионетки. В эти черные дни американские наставники в полной мере продемонстрировали свою способность первыми показывать пятки. Каких только планов не вынашивала администрация Форда — Киссинджера, но она уже не могла ни на что рассчитывать, так как знала, что, даже пойдя на риск, все равно не сможет спасти режим Тхиеу, а лишь вновь попадет в беспросветный тупик, отчего поражение станет еще тяжелее. Так что из всех возможных средств бегство было наилучшим вариантом.
18 апреля администрация Форда — Киссинджера отдала приказ о срочной эвакуации американцев из Сайгона. Для выполнения этого задания были выделены специальные силы, подчиненные непосредственно правительству США, во главе с Дином Брауном, Значительные силы ВМС и ВВС, насчитывавшие 35 кораблей, в том числе 4 авианосца (т. е. почти треть всех авианосцев), сотни самолетов различных типов, 21 апреля в обстановке страшной спешки и нервозности приступили к эвакуации из Южного Вьетнама американского военного и гражданского персонала. В исступленном вихре эвакуации, которая в последний день получила название «операция идущих на риск», американские вертолеты беспорядочно кружили в небе Сайгона, опускаясь на крышу здания посольства США и крыши других зданий, чтобы принять на борт американцев, которые толпились в ожидании посадки. Видя, как бегут американцы, солдаты марионеточной армии потеряли всякую надежду на спасение. Канули в прошлое грозные операции по «поиску и уничтожению». Мир становился свидетелем операции исторического бегства «идущих на риск» американских империалистов.
21 апреля военный атташе США в Сайгоне генерал Уэлсон и американские советники по авиации прибыли на аэродром Биньтхюи, чтобы совместно с командиром 4-й авиационной дивизии изучить на месте возможность эвакуации самолетов из Бьенхоа и Таншоннята и определить задачи авиационной дивизии в оборонительных боях за Сайгон на случай, если аэродром Бьенхоа будет парализован. Они также предусматривали возможность перебазирования командования военной авиации в Биньтхюи, если придется отступить в Кантхо.
В 17.00 26 апреля 1975 года громовыми артиллерийскими залпами на восточном направлении началась операция «Хо Ши Мин». Здесь стоит напомнить, что по плану с утра 27 апреля вьетнамские войска с разных направлений должны были двинуться к пригородам Сайгона. На юго-западе предстояло перерезать в нескольких местах, от моста Бенлык до паромной переправы Митхуан, дорогу № 4, а 29 апреля вьетнамские войска уже должны были повсеместно с окраин начать штурм города.
В ночь на 28 апреля, через сутки после начала операции, к нам на командный пункт поступила сводка боевых действий.
На восточном направлении 2-й армейский корпус перешел в наступление точно в 17.00 26 апреля. Примерно десять артиллерийских дивизионов обрушили на противника шквал огня. После артподготовки части и подразделения, выйдя из каучуковых рощ, под оглушительные звуки медных труб бросились на позиции противника. Менее чем за два часа 304-я дивизия заняла здание бронетанкового училища и часть территорий военной базы Ныокчонг. В это время здесь проходили подготовку курсанты-танкисты и группа офицеров из Тхудыка. Они оказали упорное сопротивление и в течение 27 апреля не раз переходили в контратаки. Вьетнамские части и подразделения продвинуться не смогли, тем более что приходилось отражать налеты авиации противника, поддерживавшей действия своих наземных войск. Солнце пекло нестерпимо. Солдат до боли в горле мучила жажда, и пришлось подвозить им питьевую воду прямо на передовую.
325-я дивизия во взаимодействии с 304-й дивизией захватила военную базу Лонгтхань и, перейдя дорогу № 15, освободила Фыоктхыонг и окружила Лонгтан. 3-я дивизия 5-го военного округа, на время операции подчиненная 2-му армейскому корпусу, при поддержке тяжелой артиллерии и танков после трех часов ожесточенного боя овладела уездным центром Дыктхань, 27 апреля в 15.00 полностью освободила город Бариа, а затем развернула наступление в направлении Вунгтау. Как раз в этот момент противник взорвал мост Комай, и дивизия вынуждена была приостановить наступление до окончания ремонта моста. Взаимодействуя с регулярной армией, территориальные формирования и народное ополчение провинции Бариа атаковали военные посты противника, районные центры, военные базы и освободили обширную часть территории провинции.
4-й армейский корпус, наступавший по дороге № 1, объединенными усилиями частей различных родов войск захватил военный подокруг Чангбом, а затем развернул наступление на Бьенхоа, однако был остановлен противником. В этом районе противник создал хорошо укрепленную оборонительную позицию, и здесь же впервые в истории войны в Индокитае были отрыты противотанковые рвы.
Подразделения специального назначения тем временем захватили мосты Ратьтиек, Ратькат, Гень и мост через реку Сайгон. Противник упорно контратаковал. В ходе ожесточенных схваток некоторые мосты, например Ратьку или мост через реку Донгнай, неоднократно переходили из рук в руки, пока наконец Вьетнамские подразделения специального назначения прочно не завладели этими важнейшими объектами. Героический подвиг бойцов подразделений специального назначения явился значительным вкладом в овладение путями продвижения к Сайгону. В эти дни дальнобойная артиллерия своим огнем с позиций в Хиеулием подавила аэродром Бьенхоа. Противник вынужден был эвакуировать самолеты в Таншоннят, а командование 3-го корпусного района 28 апреля бежало в Говап.
На юго-западном направлении, севернее переправы Митхуан, на участке от моста Бенлык до перекрестка Чунглыонг и от Кайлау до Анхыу, Вьетнамские войска блокировали дорогу № 4, сковали и отрезали от сайгонской группировки 7, 9, 22-ю дивизии марионеточной армии, создав благоприятные условия для наступления войск на других направлениях. Для захвата моста Аннинь на реке Вамко и обеспечения переправы через реку главных сил (9-я пехотная дивизия, усиленная бронетанковыми и артиллерийскими частями) 232-я группа войск использовала одну из своих дивизий. Следует сказать, что основная трудность заключалась в том, что переправа боевой техники через реки осуществлялась медленнее, чем предусматривалось планом. И все же 24-й и 88-й отдельные полки вплотную подошли к 8-му району Сайгона.
На северном направлении войска 1-го армейского корпуса уничтожили несколько артиллерийских позиций противника и установили полный контроль над участком дороги № 16, откуда уже выступили ударные силы, нацеленные на захват объектов в центре города. На северо-западном направлении 3-й армейский корпус за сутки ликвидировал 11 из 18 артиллерийских позиций противника, перерезал дороги № 22 и 1 и тем самым блокировал пути отхода 25-й дивизии противника из Тэйниня в Донгзу, вынудив сдаться один батальон 50-го пехотного полка.
Одно из подразделений специального назначения совместно с задиньским полком заняли участок кольцевой дороги вокруг Сайгона от моста Биньфыок до Куанче и ликвидировали заграждения, созданные противником севернее аэродрома Таншоннят, расчистив путь наступления регулярным войскам. На восточном и северо-западном направлениях противник ожесточенно сопротивлялся и контратаковал, стараясь не дать возможности овладеть военными базами Ныокчонг и Хонай для ввода в бой ударных сил, предназначенных для захвата объектов в городе, изолировать от Сайгона 25-ю дивизию. Но наступил час, когда никакие меры уже не могли спасти оборонительную систему марионеточной армии от полного развала.
В 15.40 с аэродрома Тханьшон на бомбардировку Таншоннята вылетело звено из пяти самолетов А-37, управляемых вьетнамскими летчиками под командованием Нгуен Тхань Чунга. Сам командующий Ле Ван Чи приехал на аэродром Тханыпон и вместе с другими товарищами проконтролировал ход подготовки и напутствовал летчиков перед вылетом на боевое задание. Когда эти самолеты появились над Таншоннятом, с наземного пункта управления полетами несколько раз недоуменно запрашивали: «Какой эскадрильи А-37? Радируйте, какой эскадрильи?» Вьетнамские летчики ответили: «Мы самолеты американского производства!»
Вслед за этим вниз, на ряды вражеских самолетов, смертоносным градом посыпались бомбы различных типов. Взрывы потрясли весь Сайгон, в небо взметнулись черные столбы дыма. В результате дерзкого налета было уничтожено несколько самолетов противника, в том числе американских, которые участвовали в мероприятиях по эвакуации. Это вызвало в лагере врага еще большую панику. У противника не осталось ни одного безопасного места, ему уже некуда было бежать от наших разящих ударов.
Это была великолепная комбинированная атака, в которой было достигнуто полное взаимодействие всех видов и родов войск Народной армии. Предпринятая в важнейший момент, она оказала большое влияние на ход операции.
На восточном направлении 325-я дивизия захватила уездные центры Нёнчать и Тханьтуйха, подошла к переправе Катлай, находилась в готовности форсировать реку и наступать на 9-й район Сайгона. С позиций, расположенных в Нёнчать, дальнобойная артиллерия в считанные минуты обрушила на аэродром Таншоннят более 300 снарядов. Взрывы потрясли весь Сайгон, возвещая о смертном часе марионеточного режима. Артобстрел велся очень точно и сочетался с действиями подразделений специального назначения, нанесших массированный ракетный удар по аэродрому.
Как только умолкли разрывы 304 снарядов тяжелой артиллерии, колонна войск 2-го армейского корпуса, рвавшаяся к центру города с северо-востока, подошла к мосту на реке Донгнай, где встретилась с 116-м отрядом войск специального назначения, который прочно удерживал мост, отбив многочисленные контратаки батальона пехоты противника.
На правом фланге 2-го армейского корпуса 304-я дивизия с утра развернула решительное наступление на противника, окопавшегося на территории военного училища на базе Ныокчонг. К полудню она полностью разгромила противника, вышла на дорогу № 15, а к вечеру подошла к военной базе Лонгбинь с юга. К вечеру 29 апреля войска заняли большую часть города Вунгтау.
Тем временем группа захвата объектов в городе в составе танковой бригады и пехотного полка скрытно сосредоточилась в каучуковой роще южнее Заузэй и ожидала приказа о наступлении на Сайгон. Бойцы в новой русской форме в полной боевой готовности сидели в своих машинах, укрытых маскировочными листьями. У всех на рукаве была повязана красная лента, чтобы было легче узнать друг друга при вступлении в город. В 15.00 по приказу командира армейского корпуса вся колонна с грохотом двинулась вперед. Нескончаемая вереница машин в высоком темпе неумолимо приближалась к Сайгону. Это величественное зрелище заключительного акта войны было поистине небывалым.
В полосе наступления 4-го армейского корпуса шли упорные бои. После захвата нескольких объектов вдоль дороги № 1 войска корпуса с трех направлений вели наступление на Хонай (пригород Бьенхоа) с задачей захватить район расположения штаба 3-го корпусного района и аэродром Бьенхоа, но были остановлены противником. Здесь находился важнейший узел обороны противника на восточных подступах к Сайгону, связанный с линией обороны в самом городе, поэтому противник упорно удерживал его. На этом участке бои были особенно ожесточенные.
52-я бригада из состава войск 5-го военного округа была срочно переброшена из Куинёна в район боевых действий и составляла резерв 4-го армейского корпуса и войск восточного направления.
На северном и северо-западном направлениях войска 1-го армейского корпуса окружили военную базу Фулой, развернули наступление на Лайтхиеу и заняли уездный центр Тануен. Захват Тануена в ходе наступления создал условия для выдвижения группы захвата объектов города к месту расположения генерального штаба противника и к району сосредоточения его войск в Говапе.
Решительно наступая и отражая контратаки противника, 3-й армейский корпус к 14.00 29 апреля овладел военными базами Донгзу и Чангбом. 25-я дивизия противника была полностью разгромлена или рассеяна. Командир дивизии бригадный генерал Ли Тон Ба попал в плен.
В ночь на 29 апреля бойцы подразделений специального назначения захватили на дороге № 1 мосты Бонг и Шанг, благодаря чему группа захвата объектов в городе на этом направлении быстро прошла через Хокмон, окружила и вынудила капитулировать противника, удерживавшего учебный центр Куангчунг. Затем эта группа быстро выдвинулась к Бакуео. По дороге севернее Кути, у моста Бонг и в Хокмоне бойцы уничтожили множество танков, бронетранспортеров и солдат пехоты противника. Услышав взрывы артиллерийских снарядов на аэродроме Таншоннят, колонна группы в соответствии с планом взаимодействия войск временно приостановила продвижение и приступила к подготовке к бою за аэродром Таншоннят.
На юго-западном направлении Вьетнамские войска заняли город Хаунгиа и уездный центр Дыкхоа, вынудили противника отступить из Дыкхуе и Чаку, заняли большой участок по берегу реки Вамкодонг. Остатки гарнизона Хуангиа бежали в Кути. Вышедшие наперерез им Вьетнамские войска взяли в плен свыше 1000 солдат.
Группа захвата объектов в Сайгоне из состава войск юго-западного направления, оснащенная тяжелой техникой, перешла через реку Вамкодонг и прибыла в район сосредоточения в Михане. Один из ее полков подошел к району Бахом.
Местные формирования, партизанские отряды и подразделения войск специального назначения захватили мосты, атаковали радиотехническую базу Фулам и обстреляли ракетными снарядами аэродром Таншоннят, готовя условия для наступления регулярных войск на Сайгон.
На многих направлениях силы безопасности вместе с населением вылавливали и уничтожали предателей, вместе с местными формированиями преследовали и брали в плен остатки разгромленных частей противника, штурмовали вражеские объекты и готовили силы и средства для того, чтобы обеспечить продвижение регулярных войск в центр города. Продолжая блокировать дорогу № 4, вьетнамцы отбили целый ряд контратак противника, предпринятых с целью вновь овладеть этой стратегической магистралью.
Начальник генерального штаба марионеточной армии генерал армии Као Ван Вьен, подписав приказ о «сражении не на жизнь, а на смерть за оставшуюся территорию», тут же улетел за границу. Его сменил на этом посту генерал-лейтенант Винь Лок. Вечером 29 апреля во время совещания в генеральном штабе марионеточной армии, видя, что дезертирство генералов и офицеров приняло катастрофические размеры, было решено по радио призвать их возвратиться и явиться с повинной. В ответ командир 18-й марионеточной дивизии сообщил, что его соединение понесло слишком большие потери, в подразделениях царят хаос и неразбериха, поэтому дивизия вряд ли продержится до 8 часов утра следующего дня. Командир 3-й бронекавалерийской бригады сказал, что его часть не имеет боеприпасов и горючего для ведения боевых действий. Командующий 3-м корпусным районом и командир 22-й дивизии бросили свои войска и бежали. Только войска 4-го корпусного района еще не понесли больших потерь и сохранили систему управления. В Сайгоне остались только два боеспособных парашютных батальона, которые удерживали перекресток Байхиен. Марионеточный «президент» приказал войскам оборонять радиоцентры Фулам и Куанче, но у них на это уже не хватало сил.
29 апреля 1975 года в 24.00 все силы, участвовавшие в наступлении на Сайгон, были подобны поднятому мечу. Противник в ожидании смерти с ужасом смотрел на этот карающий меч. В назначенный час по всему фронту загремели артиллерийские залпы. При виде сполохов огня, озарявших ночной горизонт в местах, где наступали войска, при виде зарева, объявшего военные базы противника вокруг Сайгона, каждому вьетнамцу казалось, что перед ним заря Дня Победы.
Войска 3-го армейского корпуса достигли Бакуео, войска 2-го армейского корпуса — моста через Донгнай, войска 4-го армейского корпуса — окраин Бьенхоа, войска 232-й группы — района Бахом. Таким образом, ударные силы уже находились на расстоянии всего 10–20 км от центра Сайгона.
Перед рассветом американские информационные агентства сообщили: посол США Мартин на вертолете бежал из осажденного Сайгона. Последний негласный генерал-губернатор покинул Южный Вьетнам поспешно и без всяких церемоний, подобающих его «высокому сану». Дело в том, что до последнего своего дня в Сайгоне Мартин пребывал в уверенности, что опекаемая им марионеточная республика может выжить, что еще можно «уладить конфликт», добиться перемирия. Поэтому он медлил с отъездом, все ожидая какого-то внезапного поворота событий, отвечающего его желаниям. Чтобы быть в курсе дел, американский наместник сам пожаловал на аэродром Таншоннят. Там он увидел, что в результате ураганных атак нашей артиллерии важнейшая авиабаза почти полностью парализована, что самолеты, предназначенные для эвакуации людей, выведены из строя. Кольцо окружения неумолимо сжималось вокруг Сайгона.
Эвакуируясь, спасаясь бегством, агрессоры одновременно пускали в ход все приемы психологической войны: обман, фальсификацию, террор, для того чтобы увлечь за собой десятки тысяч так называемых беженцев. Это самое коварное преступление, усиливающее боль разлуки многочисленных семей. Эвакуация, которую проводили США, преследовала следующие цели: показать, что население Юга не идет за революцией, увлечь за океан некоторую часть интеллигенции и технических специалистов, воспользоваться в будущем услугами работающих на них вьетнамцев для претворения в жизнь черных замыслов против нашей страны. Сколько жалости вызывали обманутые и сколько ненависти те, кто умышленно бежал вслед за интервентами, забыв моральные заповеди своего народа, забыв свою Родину!
Газета марионеточной армии «Тиен туен» («Фронт») опубликовала большую статью под заголовком «Республика Вьетнам никогда не сдастся коммунистам». Однако уже 21 апреля Уианд жаловался: «Военное положение совершенно безнадежно». А в речи в Нью-Орлеанском университете 23 апреля Форд с горечью отмечал: «Для американцев война уже закончилась. Нет никакой возможности оказать помощь вьетнамцам. Они должны приготовиться к любой участи, которая их ожидает».
В среде «наставников» царили настроения безнадежности, неразбериха, а в лагере сайгонских лакеев назревал острейший кризис.
Жителям Сайгона все было ясно. Правительственные чиновники, крупные бизнесмены и многие из тех, кто работал на американцев, столпились у закрытых ворот посольства, которое охраняли морские пехотинцы. Началась эвакуация. Посол США Грэхэм Мартин запретил рубить огромный тамаринд, росший во дворе посольства: если дерево упадет, объяснял он, вместе с ним рухнет и престиж США. Тамаринд мешал приземлению вертолетов, но посла это не волновало.
По плану, на автобусах необходимо было вывезти около восьми тысяч граждан США и «третьих» стран, маршрут – аэропорт Таншоннят, оттуда военными и пассажирскими самолетами и вертолетами – на авиабазу Кларк на Филиппины или корабли 7-го флота, стоявшие у побережья. Но никто толком не знал, сколько «дружественных вьетнамцев» следует эвакуировать. В списках посольства числилось 17 тысяч человек, работавших в самых различных организациях или же трудившихся прислугой. Эту цифру умножили на семь, среднюю численность семьи, получилось – 119 тысяч. Потом накинули еще – в итоге общее число составило 200 тысяч.
Так что можно представить себе размеры толпы, напиравшей в последние дни апреля на закрытые ворота посольства. Каждый размахивал документами и письмами, подтверждавшими «сопричастность» к американцам. Пожилой вьетнамец показывал всем письмо, написанное 5 июня 1967-го американским сержантом. Он встретил его в баре для офицеров ВВС в Плейку, где работал мойщиком посуды. «Господин Нха, предъявитель данного письма, преданно служил делу свободы в Республике Вьетнам». Нха также демонстрировал морским пехотинцам игрушечную звезду шерифа, подаренную ему американским летчиком. Затем попытался протиснуться в щель между створок, но морской пехотинец его оттолкнул.
Вторая попытка проникнуть на территорию посольства закончилась еще хуже: пехотинец врезал ему прикладом винтовки и зашвырнул звезду шерифа в толпу.
Сверившись со списком, цербер пропустил южновьетнамского генерала Данг Ван Куанга, которого и соотечественники, и американцы считали самым богатым в Южном Вьетнаме человеком, сумевшим нажиться на войне. Он тащил с собой три больших чемодана, а из нагрудных карманов пиджака торчали две пачки долларов. Многие отъявленные предатели, запятнавшие себя кровью народа, также упаковали чемоданы и убежали, не забыв прихватить с собой аттестаты, дипломы и ордена, выданные американцами. Отделения банков в Сайгоне были запружены толпой, требовавшей возвращения денежных вкладов. В течение 48 часов было изъято 40 миллиардов пиастров, что равно примерно 60 миллионам долларов. Почти все международные авиационные компании прекратили полеты в Сайгон. Сайгонская телефонная станция испытывала перегрузку из-за того, что слишком много людей расспрашивали друг друга о положении в городе. Некоторые летчики сайгонских ВВС улетали на самолетах в Таиланд или перегоняли свои машины в освобожденные районы Вьетнама.
Вернувшись на родину, Грэхэм Мартин в своих показаниях конгрессу заверил, что под его руководством удалось вывезти 22 294 верных союзника и членов их семей. Никто никогда не узнал, что случилось с оставшимися информаторами Центрального разведывательного управления, вьетнамцами, работавшими на американскую армию и военнослужащими армии Южного Вьетнама. Да и не сильно это кого-либо в Америке интересовало.
В 2:30 по сайгонскому времени 30 апреля государственный секретарь США Генри Киссинджер передал послу распоряжение президента Форда: в 3:45 эвакуация южновьетнамцев должна была быть прекращена. Дело было за оставшимся персоналом посольства. По распоряжению резидента Тома Полгара, группу сотрудников ЦРУ снарядили спилить тамаринд. Все было готово к приему вертолета. О просьбе срочно выделить 700 миллионов долларов уже никто не вспоминал. Наоборот, деньги оказались лишними.
Из сжигателя, установленного на крыше посольства, летели в воздух и падали на землю полуобгоревшие и целехонькие банкноты достоинством в 20, 50 и 100 долларов. Уничтожали посольскую наличность - более чем пять миллионов долларов.
Тамаринд окончательно распилили, Грэхэм Мартин покинул посольство, погрузившись в вертолет с крыши здания в 4:58. На крыше посольства оставались 11 морских пехотинцев, последним был эвакуирован мастер-канонир-сержант Джон Вальдез.
В кульминационный момент агрессивной войны против Вьетнама Соединенные Штаты использовали 60% своей пехоты, 58% сил морской пехоты, 32% тактической и 50% стратегической авиации, 15 из 18 авианосцев, 800 тыс. солдат (включая и войска, размещенные в странах-сателлитах, принимавших участие во вьетнамской войне), более миллиона солдат марионеточной армии. 6 миллионов американцев были мобилизованы на войну, сброшено свыше 10 млн. тонн бомб, израсходовано более 300 млрд. долларов... И все-таки в конце концов американскому послу пришлось взобраться на крышу своего посольства и спасаться бегством.
Часы показывали 7:58. В Сайгон, грозно рыча дизелями и подминая гусеницами колючую проволоку, вошли Т-54 победно по – хозяйски рассредоточиваясь по городским районам. Запыленный майор в танковом шлеме спрыгнул с брони, развернул карту города и на ломанном вьетнамском, добавляя непонятные русские слова, обратился к горожанам: «Пожалуйста, покажите дорогу к президентскому дворцу. Мы не знаем Сайгона, нас некоторое время здесь не было!».
Очевидцы говорят, что северовьетнамские солдаты, многие из них босоногие подростки, навели порядок в Сайгоне уже к вечеру, быстро остановив грабежи и мародерство, свирепствовавшие в городе предшествовавшие 24 часа.
Это означало, что война закончилась. В ней погибло 58 148 американских военнослужащих, 304 тысячи получили ранения. Американцы знают имена ее последних жертв, это младшие капралы Дарвин Джадж и Чарльз Макмэхон, их накрыло ракетным обстрелом в 4:03 тридцатого апреля в аэропорту Таншоннят.
Пропаганда неоколонизаторов создавала вокруг столицы - Сайгона «миф процветания», а на деле он погибал. Погибал от наркомании, разврата, воровства, коррупции.
Представьте себе, какое «наследие» оставил сайгонский режим: трудно и вообразить, что в одном только этом городе около четырехсот тысяч человек больны туберкулезом, лепрой и другими социальными болезнями, сто тысяч наркоманов, триста тысяч проституток и других деклассированных элементов, огромная масса безработных, около миллиона бывших солдат и офицеров…
Рикша в оборванной рубашке, мальчуган с культями рук и буржуа в белоснежном костюме и галстуке-бабочке... Их можно было видеть на каждом перекрестке бывшей улицы Катина, на которой сохранялись все 63 бара, переполненные уголовниками и наркоманами. Рядом с фешенебельными кварталами, зелеными широкими бульварами пролегали словно зажатые в тиски из камня и гофрированного железа закоулки, в которых нелегко разминуться и двум прохожим. К топким берегам каналов и зловонных проток прилипли хижины бедняков, над которыми никогда не шумела крона деревьев. Здесь безгранично властвовали болезни и нищета, голод и антисанитария.
Утро 30 апреля 1975 года перевернула старый Сайгон.
Аэродром Таншоннят всего через несколько часов после бегства из Сайгона главарей марионеточного режима выглядел так: повсюду разбросаны бутылки из-под пива, джина и виски. То здесь, то там валялись на земле офицерские мундиры, воинские нашивки, медали, ордена.
Сайгон долго пребывал под властью колонизаторов, империалистов, марионеточного режима... При колонизаторах улицы, бульвары, мосты носили имена французских генералов, маршалов, губернаторов. При Нго Динь Зьеме названия устанавливались по личному усмотрению диктатора. При Тхиеу возводились воинственные монументы, якобы превозносившие силу и власть сайгонского оружия.
Сайгон буквально обрушился на своих освободителей посетителей шумом тысяч мчащихся с бешеной скоростью мотоциклов, криками рикш, пронзительным скрипом тормозов автомобилей. Перед почтой, мэрией, бывшим президентским дворцом, каждым административным зданием еще не были разобраны заграждения из колючей проволоки.
По центральным улицам Сайгона, громыхая траками, двигались грозные танковые колонны, могучие артиллерийские дивизионы, сжимая в руках русские автоматы, маршировали воины Народной армии и вчерашние партизаны.
От парламента улица Тызо-Катина устремлялась к небольшой площади с главным кафедральным собором, построенным еще в конце прошлого века. Отсюда до Дворца независимости, где свыше двух десятилетий властвовали марионеточные «президенты», всего несколько сот метров. Колючая проволока перед входом уже раздавлена гусеницами русских танков. Дом этот называли «Дворцом вина и опавших листьев». Здесь заседали главные казнокрады и прочие предатели интересов народа. Диктатор Нго Динь Зьем решил превратить дворец в ультрасовременное здание. Оно должно было стать «символом нерушимой сайгонской буржуазной диктатуры». Но пока архитектор Нго ВьетТху вынашивал проекты «нерушимого здания», был сброшен во время путча генералов первого ноября 1963 года и убит сам диктатор Зьем. Но дворец все-таки построили и открыли в феврале 1966 года. Девятнадцать месяцев спустя президентское кресло занял Нгуен Ван Тхиеу, получивший прозвище «сморчка в брюках галифе, набитых долларами».
Уже в марте и начале апреля, в ходе всеобщего народного восстания и наступления патриотов, стал рушиться военно-административный аппарат Сайгона. Один за другим реакционеры оставляли города, в паническом бегстве устремлялись они в дельту Меконга. Последняя ставка делалась на Сайгон. Но сгрудившаяся здесь армия, хотя и насчитывала сотни тысяч солдат и офицеров, уже не представляла боевой силы. Заговоры вспыхивали даже против самого «сморчка-президента».
8 апреля 1975 года сайгонский летчик с базы Бьенхоа поднял в воздух «Фантом Ф-5» и в 8 часов 30 минут пытался бомбить резиденцию Тхиеу — Дворец независимости, расположенный в первом сайгонском округе на площади 12 гектаров.
Этот район города всегда считался самым фешенебельным. Здесь располагались основные министерства, дипломатический квартал. Утром 8 апреля чиновники и западные дипломаты стали свидетелями оглушительного взрыва. Черные клубы дыма окутали дворец. Это покушение на Тхиеу стало четвертым по счету за конец марта — начало апреля 1975 года. Телефонная связь с президентским дворцом была прервана. Только через полчаса после налета полицейская машина марки «додж», на которой был установлен громкоговоритель, пронеслась по центральным улицам южновьетнамской столицы и диктор сообщил, что Тхиеу жив.
Один из журналистов, оказавшийся в зоне «резиденции президента», был арестован. Разговаривая со своим коллегой, он неосмотрительно сказал, что «прошло всего десять дней, как Тхиеу превратил свой дворец в осажденную крепость, повсюду установил пулеметные точки. Но он не догадался защитить свое логово с воздуха». С 8 апреля в Сайгоне было объявлено о введении чрезвычайного положения и круглосуточного «комендантского часа». Но все эти меры уже были бесполезны. В понедельник, 21 апреля, в 18 часов диктатор объявил о своей отставке. В предшествовавшие дни он буквально обрывал телефоны, связывавшие дворец со столицами 13 государств мира. Во всех четырех парадных залах «madame» - президентша давала приемы для иностранцев в надежде выгоднее оговорить условия и место будущего прибежища. Но торг был прерван неумолимо быстрым развитием событий. Тхиеу столь поспешно бежал из Сайгона, что даже забыл во дворце свою любимую трость и генеральскую фуражку...
21 апреля в Сайгоне власть перешла в руки вице-президента Чан Ван Хыонга, который уже около десяти лет с помощью Тхиеу не сходил с политической арены. Но не передачи власти одним временщиком в руки другого, а безоговорочной капитуляции требовал восставший народ Юга Вьетнама. Радиостанция «Освобождение» открыла в те дни специальные передачи для солдат и офицеров, полицейских и моряков сайгонского режима. Им предлагалось переходить на сторону народа, обуславливались пароли и позывные. Например, корабли сайгонского флота должны были поднимать зеленые флаги, зачехлять орудия и каждые 15 минут выпускать в воздух зеленые ракеты. В ночное время каждые 15 секунд корабли должны подавать сигналы светом прожекторов.
Многие сайгонские военные откликнулись на призыв, и перешли с оружием в руках на сторону патриотов. Примечательно, что так называемая отставка Тхиеу практически совпала с падением последнего опорного пункта сайгонского режима — города Суанлок. Путь на Сайгон был открыт.
В это же время военные корабли патриотов заняли маленький атолл Сонгтутай в группе островов Спратли, расположенных в Южно-Китайском море, и подняли на нем флаг Временного революционного правительства. Острова Спратли входили в состав французского Индокитая с 1933 года, но на этот архипелаг претендовал еще и красный Китай.
...24 апреля части армии освобождения находились уже на подступах к Сайгону. 26 апреля подал в отставку и Чан Ван Хыонг. Ночью 27 апреля так называемое сайгонское Национальное собрание 134 голосами приняло его отставку, 71 -летний Чан Ван Хыонг, которого называли «мрачной тенью черного диктатора Тхиеу», получил еще одно прозвище — «неудачливый пятидневный президент».
28 апреля власть была передана генералу Зыонг Ван Миню — «Большому Миню». Один из советников генерала сказал новому президенту: «Чем быстрее в Сайгон войдут войска Временного революционного правительства, тем лучше будет для нашей страны». Минь лишь взглянул на советника и ничего не ответил. Через несколько часов стало известно, что президент предложил американскому посольству вывезти в 24 часа весь свой персонал из Южного Вьетнама.
Соединенные Штаты ускоренными темпами вели эвакуацию своих сотрудников и приближенных к ним южновьетнамцев. С аэродрома Таншоннят каждые 45 минут взлетали самолеты, переполненные заокеанскими «советниками» и марионетками.
К двадцать девятому апреля Южный Вьетнам уже покинули многие бывшие лидеры сайгонского режима. Более тонны золота и драгоценностей успел переправить только на Тайвань бывший диктатор Нгуен Ван Тхиеу. Разведка Фронта пыталась этому воспрепятствовать, но не смогла. Поданным приближенных к «президенту», он награбил около шестнадцати тонн различных ценностей. Бежали из Вьетнама и бывшие «премьеры» Нгуен Као Ки, Чан Тхиен Кхием и другие. В три часа тридцать минут утра тридцатого апреля с крыши посольства США покинули Сайгон на вертолетах посол Мартин и еще сто двадцать четыре американца. Это был безславный конец старого Сайгона. Один американский вертолет, получив прямое попадание в двигатель упал, разбившись вдребезги, разбрасывая вокруг своего горящего остова ошмётки тел колонизаторов.
В город со всех сторон входили части патриотов. В 9 часов 25 минут утра во дворец пришло сообщение, что 5, 18, 22 и 25-я дивизии сайгонского режима разгромлены, атакован аэродром Таншоннят, танки приближаются к центру города... После этого Большой Минь объявил по радио о сдаче столицы. Он обратился с призывом к сайгонский войскам прекратить сопротивление и сложить оружие. 30 апреля в 12 часов 30 минут в президентском дворце собрались фактически все члены сайгонского правительства.
И вот, громыхая траками и победно ревя движком, Т-54Б с опознавательными знаками Народной армии Вьетнама, сверкая белым номером 879, взломал чугунные ворота президентского дворца. С грохотом, поднимая пыль, обрушилась под уральскую броню последняя цитадель американцев в Индокитае. В Белом зале в глубоких креслах, стоявших на огромном ковре ручной работы, на котором было выткано слово «тхо» — «долголетие», сидели дрожа мелкой постыдной дрожью, 44 последних сайгонских министра, возглавляемых Зыонг Ван Минем.
Распахнулись двери зала. Гремя добротными русскими юфтевыми сапогами, в помещение входили рослые офицеры в танковых шлемах и комбинезонах. Деревянные кобуры ПС покачивались в такт их шагам. Весь сжавшись, генерал Зыонг Ван Минь, или Большой Минь, так называли его в западной печати, поднялся навстречу и, заикаясь от внутренней дрожи, быстро заговорил: «С самого утра мы с нетерпением ждем Вас, чтобы выполнить процедуру передачи власти». Офицер в советском танкистском комбинезоне ответил ему: «Вся полнота власти перешла к восставшему народу. Прежней администрации больше не существует. Поэтому невозможно передать то, чего уже нет» И добавил несколько своеобразных выражений. Во всех ста залах и сорока подземельях дворца уже находились солдаты Народной армии.
В 14 часов 30 апреля 1975 года официальный представитель революционных властей принял безоговорочную капитуляцию марионеточной армии и администрации. С этого момента началась новая страница в истории Дворца независимости, ставшего главной резиденцией военно-административного комитета, штаб-квартирой революции в Сайгоне.
Сайгон быстро переименовали в Хошимин, и Вьетнам стал единым. В советских газетах совершенно справедливо писали, что агрессор получил по заслугам, а свободолюбивый народ одержал победу после долгих лет войны.

Первый праздник и парад Победы состоялись в городе Хошимин, как и во всем Вьетнаме, 15 мая 1975 года. В течение нескольких часов по площади перед дворцом, по проспекту 30 апреля шли танковые и ракетные дивизионы, зенитные и артиллерийские части, пехотинцы и партизаны. С раннего утра на площадь перед Дворцом независимости и к проспекту 30 апреля, названному так в честь дня освобождения Сайгона, потянулись сотни тысяч людей. На лицах — счастье, радость обретенной новой жизни.


Отдельно – о том самом знаменитом фото. Его сделал Хуберт Ван Эс, голландец по происхождению, работавший на американское агентство «Юнайтед пресс интернэшнл» в 14:30 29 апреля 1975 года. На фото – вовсе не эвакуация персонала американского посольства. На вертолет в панике грузятся южновьетнамцы, место действия – здание, где проживали сотрудники американской резидентуры. В агентстве невнимательно прочли подпись, которой снабдил свой снимок Ван Эс, дальше ошибку растиражировали по всему миру. От чего снимок не перестал быть символом проигранной Америкой войны.
За фото, ставшее собственностью ЮПИ, корреспонденту выписали премию в 150 долларов – больше никаких гонораров он не получал. Впрочем, как сообщила его вдова – Ван Эс умер 15 мая прошлого года – деньги никогда не волновали мужа, его страстью была фотография. И он сделал тот самый снимок, который вошел в историю.

[tikhon]

Ну как так, 20 лет американцы учили, учили афганскую армию, 20 лет воевали, воевали с талибами, но как только сбежали оттуда, так тут же талибы обратно захватили всю страну ..…

[tikhon]

Стремительное бегство США: талибы взяли под контроль Афганистан
Боевики движения "Талибан"* заявили, что взяли под контроль президентский дворец в афганской столице Кабуле, сообщает телеканал Al Arabiya.
Ранее СМИ сообщали, что талибы "мирно" вошли в город, а также во дворец, где проходили переговоры о передаче власти. В свою очередь, представитель движения Забиулла Муджахид в эфире телеканала Tolo News заявил, что талибы получили просьбу войти в столицу.Ситуация в Афганистане в последние недели обострилась с наступлением движения "Талибан"* на крупные города страны. В воскресенье СМИ и источники сообщили о том, что талибы контролируют все погранпереходы Афганистана. Глава высшего совета по нацпримирению в Афганистане Абдулла Абдулла подтвердил, что Ашраф Гани ушел в отставку с поста президента и покинул страну.






Президент Афганистана бежал из страны

Президент Афганистана Ашраф Гани бежал из страны. Это подтвердил глава Высшего совета национального примирения Афганистана Абдулла Абдулла. По данным РИА "Новости", Гани мог отправиться из кабула в Таджикистан, а оттуда направиться в третью страну. Ранее в Кабуле состоялись переговоры между властями и представителями движения "Талибан" (организация запрещена в России).

Источник РИА "Новости" утверждает, что вопрос о руководстве Афганистана будет окончательно решен через 2-3 дня. Глава Высшего совета Афганистана по Национальному примирению просит талибов дать ещё время на переговоры. Между тем представитель талибов заявил, что переходного правительства в Афганистане не будет, ожидается, что власть будет передана напрямую.